Как сидят в ик 2021
Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Как сидят в ик 2021». Также Вы можете бесплатно проконсультироваться у юристов онлайн прямо на сайте.
Что такое колония особого режима? Это пенитенциарное учреждение, предназначенное для изоляции самых жестоких преступников.
Согласно ст. 58 УК и ст. 74 УИК в него определяют:
- Особо опасных рецидивистов, совершивших преступления во время отбытия наказания;
- Арестантов, приговоренных к пожизненному заключению;
- Так называемых «смертников» — лиц, смертная казнь которых была отменена по причине моратория;
- Заключенных, которых администрация тюрьмы решила поместить в более жесткие условия пребывания.
Исправительная колония особого режима: за что попадают и как сидят
Чтобы понять, чем отличается тюрьма от колонии особого режима, следует отметить, что осужденные, содержащиеся в исправительном учреждении такого типа, не могут перевестись в обычную тюрьму или колонию-поселение. Зато их могут представить к условно-досрочному освобождению.
При переводе из другого пенитенциарного учреждения их помещают в те же условия, которые были прежде. Кроме того работающие арестанты, имеющие право на ежегодный оплачиваемый отпуск, не могут провести его за пределами своей колонии.
Заключенные, осужденные на пожизненный срок, проживают в помещениях, рассчитанных на 2 человека. В случае крайней необходимости их могут переселить в одиночные камеры.
Еще одной особенностью зоны особого режима является определенный распорядок дня, включающий в себя личное время, рабочий процесс, физические нагрузки, питание и культурно-массовые мероприятия.
Если арестанты трудятся в несколько смен, режим дня может слегка изменяться. Для тех, кто находится в штрафных изоляторах, одиночных камерах или на карантине, составляют отдельное расписание.
-
13 февраля 2021, 21:40
Общественники заявили, что видео с осужденным в мешке из тюменской колонии было шуточным
-
12 февраля 2021, 17:58
«Пожалуйста, не надо!»: в тюменской колонии осужденного затолкали в мешок и снимали это на видео
-
7 мая 2020, 16:20
Побыл дома 16 дней: суд вернул бывшего начальника тюменской колонии в СИЗО
-
2 июля 2019, 15:33
Кто жил в ВИП-камере и ежемесячно платил начальнику тюменской колонии по 100 тысяч? Две версии
-
28 июня 2019, 16:21
ФСБ задержала начальника тюменской ИК-1, где за 100 тысяч в месяц осужденный жил в «апартаментах»
В каждом жилом помещении имеется комната для просмотра телевизора. Но регламент просмотра и выбор передач остаётся за руководством ИК. Руководство колонии мотивирует своих поднадзорных к проведению свободного времени в библиотеке. Этот контингент граждан читает достаточно много, как показывает статистика.
В колонии всегда есть клуб, где проводятся праздничные мероприятия. Силами колонистов часто организовываются концерты, театральные постановки. Иногда демонстрируются фильмы, прошедшие цензуру администрации.
Важная тема – религиозная свобода лиц, отбывающих наказание в местах заключения. Большинство ИК имеют на своей территории часовню, где регулярно приходящий священнослужитель отправляет службу. Если такой часовни нет – оборудованы специальные молельные комнаты. По регламенту такие комнаты должны быть организованы также для католиков и мусульман.
За грубое нарушение дисциплины заключённые могут попасть под арест в штрафной изолятор (ШИЗО). Его называют «тюрьма в тюрьме», что полностью оправдывает его название.
Обычно это – небольшая комната, которая по регламенту санитарных норм должна быть не менее 9 м2. В ней находится лежак, который зачастую собирается в дневное время суток, кроме случаев переполненности помещения, когда арестанты спят здесь по очереди.
Обычно питание в изоляторе существенно хуже по качеству, чем в столовой. Также нормы пищи меньше по объёму, что объясняется тем, что арестанты не выходят на работы. Обычно в помещении бывает очень холодно, иногда – сыро. Арестант может находиться здесь не более чем 15 суток. Но некоторые уполномоченные лица выводят заключённого из ШИЗО, чтобы через короткий срок вновь поместить его в застенки.
О пребывании заключенных в ШИЗО и прочих местах для наказания в МЛС мы более детально рассказываем тут.
На строгий я попал по первой ходке за особо опасное. Надеюсь, что она же у меня и последняя. Вышел по УДО – молитвами и Божьей помощью. Нашёл на зоне свою колею и шёл по ней тихо, поэтому не ссучился, не опустился и не шнырял перед блатными. Дома меня никто не ждал, жена сразу развелась как я сел. Ведь сел я за её хахаля… не рассчитал, что он такой плюгавый… Мамки моей давно нет, а батю я даже не знаю.
В общем, я сразу решил: будь что будет, отвечу перед Богом своей жизнью, раз чужую забрал. Всё что я знал о зоне, было из фильмов, никогда с сидельцами прежде не сталкивался, а тут сразу строгач. Ну думаю, хана мне… Тем более по мокрому вроде как сел. На самом деле долго ждал, когда меня на свой блатной суд позовут, и место своё укажут.
Оглядывался, озирался поначалу, в каждом видел того, кого послал смотрящий. Но всё было тихо и слишком буднично – утром уставшие зэки шли на работу, вечером возвращались. Казалось, у них не было сил не только залупаться, но и ноги они таскали еле-еле.
Я не мог въехать в суть всего что со мной происходило – потерялся в общем. Дело дошло до паники, которую я скрывал за гонором. Уже через пару месяцев не выдержал, сорвался – нахамил сокамернику. Он в ответ, завязалась драка.
Такие дела, если они всплывают наружу, безнаказанными не остаются. Начальник нас обоих кинул в ШИЗО, в одну камеру. Спесь как рукой сбило. Когда похлебаешь вонючей баланды – кусок чёрного хлеба лакомством покажется. Михан оказался нормальным мужиком. Это на воле он куролесил по-мелкому, но постоянно. Как ребёнок: вышел, поигрался немного и опять сел.
А на зоне он знал все порядки. Спросил, чего я такой психованный. Я рассказал о своих страхах и ожиданиях – как меня встретят блатные… Он сказал, что давно так не ржал и таких м**даков давно не видел. Спросил, не думал ли я: на** я блатным сдался? За наркоту на зоне они могут разобраться, да так, что мало не покажется… А с воли здесь встречают только педофилов и насильников…
Говорил он очень убедительно. Я выслушал, как он крыл меня отборным матом за то, что теперь ему строгач светил, ведь у него уже два мелких залёта было. Что из-за меня теперь к нему Ленка не сможет приехать в следующем месяце, как он мечтал. Я не понял вначале: какой строгач ему светит, ведь мы и так на строгом? Он пояснил.
Оказывается на зоне три варианта отсидки: облегчённые, общие и строгие. Михан уже отбывал на строгом год назад. Говорит, что это полная хрень, лучше не попадать. Особенно тухло что свидания с Ленкой сократятся на одно в год, да и подогреть она его уже не сможет – число передач, если переведут на строгое, он уже исчерпал.
Да и в другой барак переселят – в тараканник. Там тесно, стены обшарпанные, краны текут, унитазы воняют. А в камерах по 20-25 человек. Лёнчик с вожделением рассказывал, как однажды довелось ему на облегчённом режиме пожить – сказка!
Так и вышло. Перевели моего сокамерника после ШИЗО в другой барак. Он попрощался со мной, скорбно улыбнувшись, без зла и претензий. Это стало для меня главным уроком на зоне – остаться человеком во чтобы то ни стало. Масть у меня попёрла. Я работал за семерых, не скандалил и смирялся перед обстоятельствами. Меня уважали и сидельцы, и начальники. Я за словом в карман не лез, но и лишнего не болтал – у сокамерников был вроде как парламентёр перед начальником.
Свиданий я не ждал, их вначале и не было. Компьютеры здесь недоступны, связь с миром обрывается бесповоротно. Сотики тоже не про нашу честь – звоним из телефонов-автоматов, я раньше такие видел только в советских фильмах. После друзья меня разыскали, стали поддерживать письмами. Письма здесь можно передавать сколько хочешь.
У сидельцев есть такое развлечение: с бабами с воли переписываться. Конечно, среди них б***й много, но и нормальные попадаются. Так и я с Галкой своей связался. Думаю, что на всю жизнь. Расписались прямо в зоне, я стал ждать встреч с нею не хуже, чем Миханя, ведь баба, которая ждёт – как магнит, который тянет вернуться к жизни.
Через год я уже перешёл на облегчённый режим и понял, что и здесь можно жить… Хата чистая, светлая. Каждый старался оставить здесь после себя добрую память: предметы художественной ковки, резьба по дереву, роспись стен, уникальные цветы, картины и иконы. Всё это творили грубые руки бандитов и убийц. Во всё это вкладывалась их душа, и проявлялась забота о тех, кто живёт рядом и нуждается в радости и красоте.
Видно поэтому для многих зона лучше дома родного, которого у них никогда не было. А Миханю я не раз после подогревал чем мог, если бы не он – всё могло пойти по-другому.
Исправительная колония №13 занимает особое место в ГУФСИН Свердловской области, так как именно здесь отбывают наказание бывшие силовики и правоохранители: сотрудники полиции, ГИБДД, ФСКН, ФСИН, МЧС, ФСБ, Росгвардии, налоговики, судьи, работники прокуратуры, следователи – «оборотни в погонах» со всей территории России. Все они когда-то охраняли наш покой, следили за порядком, обеспечивали безопасность государства, расследовали уголовные дела, решали наши судьбы. Но, преступив закон, сами оказались на скамье подсудимых.
Центр культурной жизни ИК-13 – клуб, где расположены актовый зал и библиотека. Место особой популярности – неплохо оборудованный тренажёрный зал. Выяснилось, что значительная часть бывших правоохранителей поддерживает спортивную форму, сила в пенитенциарных учреждениях всегда была и остаётся в чести. Администрация колонии этим пользуется, и нарушителей режима в зал не пускают.
Потратить честно заработанное БС могут в местном магазине. Ассортимент – достаточно обширный, но специфический. Алкоголь здесь, конечно не продают, как, впрочем, и дрожжи. Но самые необходимые продукты и даже многие деликатесы вполне доступны.
«Чаще всего покупают сигареты, конфеты, шоколад, печенье, естественно – чай, — отмечает заведующая магазином ИК-13 Светлана Ермолина. – Можно купить и предметы личной гигиены, станки с безопасными лезвиями, дезодоранты, гели, шампуни, крем после бритья, конверты и марки. Кроме того, какие-то продукты можно заказать. Накануне Нового года заключённые заказывают мандарины, яблоки, гранаты и даже ананасы. Если есть возможность – всегда идём навстречу клиентам. Например, нам завезли сигареты «Parliament Aqua», а осуждённым нужен «Night». Заказываем».
— Профессор Александр Белецкий (за получение 4 тысяч евро и 3 тысяч долларов приговорен к 7,5 года колонии. — Прим. TUT.BY) приехал на зону в июле, тогда очень сильно похолодало. Я видел многое, но когда увидел его, скажу честно, у меня все сжалось. Вы понимаете, кто такой Белецкий? Это светило мирового уровня! Я хочу, чтобы было безумно стыдно людям, которые называли его своим другом, потому что Александр Валентинович зашел на зону в «положняковом» костюме синего цвета (тюремная роба, которую выдают в колонии. — Прим.TUT.BY), у него с собой была совсем маленькая сумка, то есть его не собрали. Я понимаю, растерялась семья, родные полагали, что его не посадят. Но где сильные мира сего, люди, которым он своими золотыми руками спас жизнь?
— В ИК-3 отбывают наказание и бизнесмены — за экономические преступления, — продолжает собеседник. — Например, Александр Муравьев (инвестор «Мотовело» признан виновным в неуплате налогов, хищении и мошенничестве. — Прим. TUT.BY), срок у него — 11 лет, а это никогда. Человек живет своим делом, не может понять, как произошла такая несправедливость. Он фанат бизнеса, грезит свободой. На зоне он сам каждый день занимается спортом и помогает другим, совершенствует свой немецкий — учит наизусть стихи Гете. Ему отказано в помиловании. Это говорит о том, что администрация колонии никогда его не отправит на замену или УДО. Ему сразу об этом объявили.
ИК-11 перевоспитывает осужденных побоями?
Колония ИК-6 стоит в амурской тайге посреди Хабаровского края и возвышается над посёлком Эльбан. Если бы колония ИК-6 была загробным миром, то рабочий посёлок Эльбан идеально подошёл бы на роль городка-призрака у врат: разбитые дороги, заколоченные окна пятиэтажек, надрывный крик воронья.
Эльбан производит гнетущее впечатление. Кажется, что здесь недавно была война. Перспективный в советское время посёлок насчитывал три тысячи жителей. Но развал СССР и последующие годы сократили количество желающих оставаться в тайге втрое.
У каждой колонии для пожизненно осуждённых в России помимо казённого номера есть и неформальное название, которое закрепилось за ней. «Полярная сова» в посёлке Харп, «Чёрный дельфин» в Соль-Илецке, «Чёрный беркут» в Свердловской области, «Вологодский пятак» (или «Огненный остров») вблизи Белозерска. Своё имя появилось и у ИК-6 Хабаровского края.
— Народное название нашей колонии — «Снежинка», — рассказывает начальник ИК-6 Андрей Власенко. — Потому что с высоты птичьего полёта она похожа на снежинку. У нас сюда несколько лет назад приезжали сотрудники. У одного был параплан, и он сделал облёт. И с тех пор это название за нами и прикрепилось.
Жизнь заключённых внутри колонии проходит по строгому расписанию и напоминает День сурка — каждый день одно и то же. В шесть утра — подъём, в 22 — отбой. Большую часть времени осуждённые проводят в камере.
Камера закрыта на решётку и металлическую дверь с несколькими замками — это засов, обычный и электрический замок. Внутри от пола до потолка идёт решётка, которая перегораживает доступ к окну. На самом окне ещё две решётки — внутри и снаружи. Для человека только что с воли атмосфера в камере тяжёлая и психологически давящая.
Каждая камера рассчитана на четверых человек. Но чаще там живут по двое-трое. По правилам, сидельцам полагается кровать, ящик для личных вещей, ящик для зубной пасты и шампуня.
Особый режим в колониях существенно отличается от общего и строгого. Он может быть трех типов:
- облегченный;
- обычный;
- строгий.
Они различаются в:
- Количестве денег, которые заключенные могут тратить на личные нужды.
- Количестве и продолжительности свиданий, размере посылок.
Преступники находятся в камерах по 2-3 человека или в одиночку. По одному живут те, кто представляет опасность для сокамерников и склонен к побегу и нападению на конвой.
Рядом с кроватью и снаружи камеры располагаются таблички с описанием тех злодеяний, которые совершил заключенный. Это сделано для того, чтобы у персонала не возникло сочувствия к преступнику.
Расселение по камерам на зоне осуществляется исходя из психологической совместимости. Обычно педофилы и маньяки сидят по одному, так как никто не выдерживает подобного соседства дольше 2-3 дней.
«Красная Утка»: где и как сидят «оборотни в погонах»
Утро заключенных начинается в 6.00. Полчаса дается на уборку кровати и туалет. Затем начинается время завтрака. Его подают прямо в камеры через окошечко. После завтрака некоторые идут на работу, остальные остаются в камерах. Они могут читать книги, слушать радио.
В 12 начинается обед. Перед этим проводят досмотр камеры, спрашивают заключенных на предмет жалоб. После приема пищи также можно писать письма, читать. Прогулка примерно 45 минут в специальном помещении.
Исправительная колония представляет собой место массовой изоляции граждан, которые получили судимость за различные уголовные деяния. Заключенные содержатся на общей площади с расчетом 2 кв. м на каждого обывателя.
Зачастую в народе их именуют «зонами», т. к. условно происходит зонирование территории, и она включает в себя следующие участки:
- промышленная зона для осуществления трудовой деятельности преступниками;
- жилая территория, включающая места непосредственного проживания, приема пищи, проведения культурно-массовых мероприятий, обучающих программ, оказания помощи;
- локальная часть, рассчитанная на 200-600 человек, используемая для прогулок.
Чем отличается тюрьма от колонии? Суть отличия состоит в основном в том, что в тюрьме возможность перемещения людей минимальна. Т. е. это одна или несколько построек, оснащенных линией защиты и особо строгим пропускным режимом. Традиционно передвижение людей в тюрьме ограничивается небольшими по времени прогулками.
Внимание! В отличии от колонии, в тюрьме у заключенных нет рабочих мест, что вынуждает их коротать дни, ничем не занимаясь.
Единственный вид деятельности – периодические встречи с адвокатом. Если говорить о каком-то перемещении, то осуществляется оно строго под контролем охраны, а сама территория постоянно прослеживается компетентными сотрудниками.
В России, к несчастью, всегда было немало тюрем. Но если зон строгого режима по стране очень много, то колоний особого режима в России всего семь:
- «Вологодский пятак»;
- «Белый лебедь»;
- «Чёрный дельфин»;
- «Чёрный беркут»;
- Торбеевский централ;
- Мордовская зона;
- «Полярная сова».
Эта тюрьма особого режима находится на территории Ямало-Ненецкого округа. Очень суровый климат сам по себе является испытанием для заключённых. Именно поэтому оттуда никто не пытался бежать, в условиях такого холодного климата побег становится бессмысленным.
Колония была создана в 1981 году. Сегодня в ней содержат известных преступников – участников теракта в Беслане, майора Евсюкова, маньяка Пичушкина.
Название этой тюрьмы также происходит от скульптуры, установленной возле административного здания колонии.
Эта тюрьма расположена на острове Огненный, в Вологде. Здание тюрьмы изначально было монастырём. Остров связан мостом только соседним островом, на котором расположено административное здание колонии.
На каждой камере тюрьмы установлена табличка с перечислением преступлений находящегося в камере заключённого. Это сделано для того, чтобы конвоиры помнили, с кем имеют дело и не забывали о возможной опасности. Среди заключённых много маньяков и террористов.
Средства личной гигиены выдают в колонии раз в квартал. В набор входят зубная паста объемом 30 мл, туалетная бумага, мыло и одноразовый станок для бритья. На три месяца этого явно не хватит, поэтому средства личной гигиены также нужно класть в передачу.
Некоторые вещи могут не принять. Например, нельзя передать заключенному спрей-дезодорант и средства, которые содержат спирт: антибактериальные влажные салфетки и парфюмерию. Полотенца должны быть вафельными и только белого цвета.
Лекарства можно получить бесплатно в местном медпункте. Чаще всего это жаропонижающие и обезболивающие средства. Если заключенному требуются другие препараты, их могут передать родственники. Для этого осужденный должен написать заявление и подписать его у медицинского работника. В заявлении нужно указать названия препаратов и их количество.
Передать можно только те лекарства, которые указаны в заявлении, это же относится и к количеству. При покупке медицинских средств в аптеке нужно попросить сертификаты на каждое из них. Часто получается так, что фармацевт не может сразу их предоставить. Обычно сертификаты бывают готовы на следующий рабочий день.
Необходимые продукты заключенный может купить себе сам в местном магазине. Цены там, как правило, не очень дружелюбные, а выбор скудный. Но это лучше, чем ничего.
Магазин находится на территории колонии. В него можно попасть только в определенное время, которое установлено для каждого отряда заключенных отдельно.
В рабочие часы в магазине бывают очень большие очереди, иногда приходится стоять по 6—8 часов.
| Заменитель сахара, 1200 таблеток | 250 Р |
| Средство для мытья посуды | 150 Р |
| Сгущенка, 270 г | 110 Р |
| Печенье или вафли, 370 г | 70 Р |
| Мыло | 50 Р |
| Пополнение личного счета на 3000 Р в месяц | 30 000 Р |
| Передачи, 4 раза | 12 000 Р |
| Длительные свидания, 2 раза | 10 000 Р |
| Электронные письма за 2 месяца в СИЗО | 6000 Р |
| Звонки с таксофона за 6 месяцев в колонии | 5500 Р |
-
16 октября 2020, 18:28
Омского заключенного снова будут судить за бунт в ИК-6
-
22 января 2020, 13:27
Участвовавшие в бунте в ИК-6 заключённые жаловались на то, как их кормят
-
7 октября 2019, 08:00
А был ли бунт? Восстанавливаем картину беспорядков в ИК-6
-
18 июня 2019, 18:06
Заключённые омской ИК-6, где осенью произошёл бунт, снова пожаловались на администрацию
-
7 октября 2018, 20:45
«Они кровью написали «Спасите!»»: фоторепортаж о бунте в ИК-6
«Удобное место для жизни человека»
13185
15754
32555
22771
Пожизненный срок и никакого сладкого
Фото Видео 16510
Фото 12405
— Вы попали на швейное производство. С чего началась работа?
— Сначала дают три дня на то, чтобы освоиться. Привыкнуть к «мотору» [то есть швейной машинке], шить качественно. За эти дни к тебе подойдут раза четыре — два раза посмотрят со стороны, еще два покажут еще раз, как шить. При этом оборудование там очень старое — с 1970-х или 1980-х годов. Новое оборудование начали завозить только пару лет назад, да и то только по несколько «моторов».
Через три дня ты должна уже работать как полноценная швея. Если человек не справляется с нормой выработки — не успевает или возникли проблемы с «мотором», — то его наказывают. Отправляют на постоянные хозработы, гнобят, применяют силу. До рукоприкладства со стороны бригадиров тоже доходит. Тебя отводят в подсобное помещение и избивают.
Но жаловаться администрации бесполезно. Они тебя послушают, подойдут к человеку, который поднял на тебя руку, и скажут: если делаешь, делай это тихо. На этом все, никаких мер не будет.
— Какие нормы выработки на день?
— Нормы выработки спускают бригадирам начальники производства. Зимой это порядка 80 костюмов (куртка и штаны) в день, летом — примерно в два раза больше, потому что там одежда полегче, летнего образца. При этом никого не волнует, если людей в бригаде стало меньше. Обычно в ней 40–50 человек, но люди вышли по УДО и вас стало 30, то шить вы все равно будете 150 летних костюмов. Если начинаешь жаловаться, тебе говорят, что ты лезешь не в свое дело, а на следующий день на тебя составят рапорт.
— По сколько часов вы работали?
— Мы работали постоянно, буквально жили на производстве. Домой нас отпускали около часа ночи, еще час на помыться. Около двух мы ложились спать, а вставали без пятнадцати шесть. Шли на зарядку и далее по распорядку дня.
— Такие нагрузки были из-за того, что часть заказов отшивалась налево?
— Да. Люди из администрации приносили нам ткань, говорили, сколько, чего и какого размера им нужно. И забирали они все это сами, а не как обычно, когда мы отшитую продукцию отдавали на склад. На такие заказы нам тоже ставили максимально сжатые сроки.
— Сколько вы прожили в таком графике?
— Больше пяти лет.
— У вас со здоровьем все в порядке?
— В целом в принципе да. Если не считать больших проблем с венами на ноге, которой я жала на педаль. Я не могла ходить, но в санчасти говорили: «Да ты просто работать не хочешь, никакого тебе обезболивающего. Иди работай».
Но были женщины, которые вообще не выдерживали. Была у нас женщина, которая тоже постоянно «жила» на этом производстве. В итоге у нее случился инсульт, ее отнесли в санчасть, где сотрудники ее просто положили на кушетку и ушли куда-то на 20 минут. Только после этого начали осматривать ее, просить машину в больницу. Ее привезли туда, и в реанимации она умерла.
До этого у нее все было нормально. Просто наступил день, когда стало плохо, но ты не можешь никуда уйти с промзоны. Тебе надо шить, чтобы не было проблем. Ведь как только ты сшил меньше положенного, со стороны администрации начинался пресс. Они выводили нас на улицу стоять — и не важно, какая была погода и как мы одеты. Могли заставить стоять на лютом морозе полураздетыми и в этой бумажной обуви, которую там выдавали.
— Как сами женщины относились к таким условиям?
— Поговорить об этом можно друг с другом, но обсуждают это процентов 15, не больше. В основном они страдают, но молчат. Боятся наказания, боятся, что их никто не поддержит. Я постоянно слышала от осужденных, что нет смысла ничего говорить. Ничего не изменится, только УДО вам запорют.
— После того как Надежда Толоконникова в 2013 году рассказала о рабском труде в колонии, условия как-то изменились?
— Нет. Было какое-то затишье на несколько дней, пока ходили с проверками, но потом все было по-прежнему. Это был непрекращающийся круговорот. Прекратилось это только в конце 2018 года, когда появилось дело против Куприянова.
— Вы понимаете, почему оно появилось сейчас?
— Мне кажется, сейчас просто уже достаточно много свидетельств об этом. Если раньше говорила одна Толоконникова, то сейчас уже несколько девочек заявляют об этом. Все рассказывают, что знают. Ведь нет смысла держать это в себе. Нельзя просто забыть, ведь там остались нормальные девчата. На швейной фабрике работает порядка 200 человек.
— Как вам кажется, швейная фабрика была для Куприянова способом заработать?
— Да, для администрации это был способ увеличить свой личный бюджет, заключенным платили по несколько сотен [рублей] в месяц. У меня никогда не было сомнений, что они хотят заработать на левых заказах. А к женщинам относились просто как к рабочей силе.
Не могу сказать, что Куприянов — богатый человек, но он все-таки сделал себе неплохой достаток за все эти годы.
— В конце 2018-го его сняли с должности. Он действительно ушел с зоны?
— Да, когда начались проверки, пошли разговоры об уголовном деле, он появлялся в колонии только пару раз. В последний раз ему даже стало плохо с сердцем, ему скорую помощь вызывали. Слава богу, в колонии его больше нет.
— Что изменилось в колонии с его уходом?
— В цеху поставили видеокамеры. Ночных смен не стало. В последнее время мы работали с утра и до 17:00. Это гораздо проще и лучше. Переработок не стало, но работали мы на той же скорости, что и раньше. Бригадиры до сих пор могут побить. Правда, уже не так, как раньше, — не до крови и серьезных последствий.
Конечно, все стало проще. Но нужно учесть, что в колонии полностью поменялось руководство. И у каждого свои заморочки. Сейчас придираются к каждой мелочи. Администрация объясняет это тем, что сейчас много людей ушло из колонии по УДО и некому работать [на производстве]. «Посидят, ничего страшного», — сказали.
- Meduza Live
- Вечерняя Медуза
- Срочные новости
- Все новости
- Шапито
- Бот
- О «Медузе»
- Кодекс редакции
- Блог
- SecureDrop
- Реклама на «Медузе»
- Прайс-лист
- Примеры нативной рекламы
- Требования к баннерам
- Написать в рекламный отдел
Начальник отряда Александра Михайлова работает в ИК-11 с 2011 года. Под ее контролем находятся более 50 осужденных. У некоторых из них — по пять-шесть судимостей и больше. Самой младшей всего 25 лет.
«Зачастую женщины получают сравнительно небольшие сроки — по 2-5 лет за кражи и мошенничества. Много тех, кто сидит за наркотики. Третьи по популярности преступления — причинение тяжкого вреда и убийства. Чаще всего женщины идут на это в состоянии опьянения или под воздействием наркотиков», — говорит Александра.
По опыту Александры Михайловой, рецидивистка, вставшая на путь исправления, — большая редкость. Такие случаи хорошо запоминаются.
«Больше всего среди тех, кто восстановил нормальную жизнь, оказалось бывших наркоманок, причем преимущественно 1980-х годов рождения. Вообще колония для людей с зависимостью порой становится единственным спасением от смерти. Женщины об этом говорят сами, и вполне серьезно».
Иногда Александра встречает своих бывших подопечных на свободе. Их пример показывает: выкарабкаться из ямы никогда не поздно, главное — иметь большое желание.
Как ни странно, у многих рецидивисток есть дети. У некоторых — даже по пять-шесть. Когда мать на зоне, их воспитывают родственники либо сотрудники детских домов.
«Детоубийц в нашей колонии, к счастью, сейчас нет. Я помню только женщину, которая пыталась продать своего ребенка. Вопреки распространенному мнению, никто таких преступниц физически не унижает. Не дружат с ними — это да. Но трогать себе дороже. Сейчас ведь колонии оснащены системами видеонаблюдения, а большинство женщин стремятся к УДО».
Одна из многодетных матерей ИК-11 сидит за ограбление магазина. Ее четверых детей воспитывает старшая дочь. Это, видимо, наставило женщину на путь истинный: она стремится вернуться домой по УДО и сожалеет о своем криминальном прошлом.
Реализация поправок вызывает много вопросов. Количество мест в учреждениях могут увеличить, чтобы преступники оказались в родном регионе, но тогда возрастет нагрузка на саму колонию, говорит Дмитрий Гладунов. Придется расширять площади учреждений, так как на каждого заключенного положен свой «квадрат» (в СИЗО – четыре квадратных метра на человека, в исправительных колониях – в зависимости от вида учреждения, но не менее двух квадратных метров, – прим. ред.).
Есть единственный вариант остаться в Барнауле, действует он только для «новичков», – это попасть в специальный отряд СИЗО «для выполнения работ по хозяйственному обслуживанию». Гладунов говорит, что сейчас свободных мест там нет, и чтобы попасть в изолятор, надо соответствовать следующим требованиям: иметь крепкое здоровье, желание работать и, конечно, отбывать наказание впервые – первый реальный срок, рецидивистов не берут. На сегодняшний день около 90 осужденных трудятся в учреждении и отбывают наказание в краевой столице. За свою работу (наведение порядка на территории изолятора, помощь на кухне) осужденные получают зарплату в размере МРОТ, при этом живут в общежитии.
За некоторым исключением все осужденные в Алтайском крае остаются в пределах региона, подчеркивают в ведомстве. Поэтому к радикальным изменениям поправки не приведут. За тысячи километров содержатся те, кто осужден по статьям за экстремизм или способен оказывать негативное влияние на других заключенных. С новыми поправками эти категории заключенных получат право вернуться для отбытия наказания к себе на родину. Но о том, как в свои регионы будут возвращаться подростки, чтобы чаще видеться с родителями во время срока заключения, в новом законе не сказано. Для этого придется построить воспитательные колонии в каждом субъекте.
6.08.2019 12:55 — гость —
Еще один тупой закон
6.08.2019 12:58 Валерий
А на танцполе нет свободных мест. Почему пацанов служить в армию отправляют далеко, а зэков ближе
6.08.2019 13:03 — гость —
Арестанта расстояние красит
6.08.2019 13:13 — гость —
Сидеть в хозбанде, лучше на лагерь уехать
6.08.2019 13:40 Медведь-шатун
Братва у власти….и библиотеки, церкви, спортзалы, можно лохов окучивать на воле и в санаторий….
6.08.2019 13:47 Юра
Подумайте о близких матерях женах детях они получают возможность видится чаще и не тратить здоровья и деньги на проезд в ИК за пределами края
6.08.2019 14:00 Валерий
Но в статье 73 и так говорилось, что зэки сидят в регионе. А здесь начали говорить о тех/, кто далеко, а это непростые ребята. Их же не просто так далеко отправили
6.08.2019 14:49 — гость —
6.08.2019 13:47
Юра
Почему о них не думали те, к кому они едут в ИК?
6.08.2019 15:03 — гость —
6.08.2019 14:49
— гость — Вы глупы и этого не скрываете.
У самоубийцы есть время подумать о своих родственниках, что с ними будет а у человека под аффектом никогда такой мысли не возникнет, так же как и у гонщика под ЛСД например на БМВ (тут любят эту марку автомобиля) Человек который попал туда не собирался туда попадать как минимум. Или вы способны сделать прогноз своей жизни до самой ее смерти? Кирпич то может и не упадет на голову а другое может и произойдет. Может замерзните в крещенские морозы в подвале жилого дома находясь в алкогольном угаре, а?
6.08.2019 15:23 — гость —
Тюрьма на то и тюрьма, что далеко и надолго. А возле дома с питанием и спортзалом, для нашей России — это совсем не плохо. Я работаю в офисе и не ем по три раза, и не сплю столько, как они. На зоне скоро выглядеть будут лучше чем на воле. Тюрьму должны бояться
6.08.2019 15:47 — гость —
6.08.2019 15:03
— гость —
Ну намного поумнее Вас! В пьяном угаре не помру — не пью… Человек если не думает туда попадать — старается ничего противозаконного не делать. За руль садится под наркотой и в пьяном виде никто не заставляет и если сел — преступник!